Роман, проза
<strong>Северная повесть</strong><br /> Ботнический залив был скован льдом. Высокие сосны трещали от стужи. Непрестанный ветер сдувал со льда сухой снег. Залив угрюмо блестел по ночам, как черное стекло, и отражал звезды.<br /> Офицеры Камчатского полка, греясь у трескучих каминов, вспоминали стихи Евгения Баратынского о том, как «чудный хлад сковал Ботнические воды». Многие еще помнили Баратынского. Изредка они рассказывали о молчаливом поэте, тяготившемся службой в пехотном полку в крепости Кюмель, о печальном «певце Финляндии», и завидовали его спокойной славе.<br /> Камчатский полк стоял в то время на Аландских островах, в городке Мариегамне.<br /> Издавна Аландские острова считались родиной парусных кораблей. Здесь, в отдалении от беспокойных столиц, в пустынности маленького северного архипелага, жили знаменитые корабельные мастера. Они строго хранили и передавали старшим сыновьям законы своего искусства. Равнодушно закусив трубки, они смотрели на дым от первых «пироскафов», грязнивших чистые морские горизонты: «Все равно пар никогда не справится с океаном».<br /> Каждую осень на острова возвращались для починки высокие бриги и клипера, барки и бригантины. Они приходили из Карибского моря, из Леванта и Шотландии, из всех углов земли. Приводили их шведские шкипера – неразговорчивые и честные люди.<br /> <br /> <strong>Разливы рек</strong><br /> Поручик Тенгинского пехотного полка Лермонтов ехал на Кавказ, в ссылку, в крепость Грозную.<br /> Весна выдалась не похожая на обыкновенные русские весны. Поздно распустились деревья, поздно цвела по заглохшим уездным садам черемуха. И реки запоздали и долго не могли войти в берега.<br /> Разливы задерживали Лермонтова. Приходилось дожидаться паромов, а иной раз, если паром был поломан или ветер разводил на разливе волну, даже останавливаться на день-два в каком-нибудь захолустном городке.<br /> Лермонтов равнодушно слушал жалобы проезжающих на высокую воду и дрянные отечественные дороги. Он был рад задержкам. Куда было скакать сломя голову? Под чеченскую пулю?<br /> Впервые за последние годы он с тревогой думал о смерти. Прошло мальчишеское время, когда ранняя гибель казалась– ему заманчивым исходом в жизни. Никогда еще ему так не хотелось жить, как сейчас.<br /> Все чаще вспоминались слова: «И может быть, на мой закат печальный блеснет любовь улыбкою прощальной». Он был бесконечно благодарен Пушкину за эти строки. Может быть, он еще увидит в жизни простые и прекрасные вещи и услышит речи бесхитростные, как утешения матери. И тогда раскроется сердце и он поймет наконец, какое оно, это человеческое счастье.<br /> <br /> <strong>Золотая роза</strong><br /> Многое в этой работе выражено отрывисто и, быть может, недостаточно ясно.<br /> Многое будет признано спорным.<br /> Книга эта не является ни теоретическим исследованием, ни тем более руководством. Это просто заметки о моем понимании писательства и моем опыте.<br /> Огромные пласты идейных обоснований нашей писательской работы не затронуты в книге, так как в этой области у нас нет больших разногласий Героическое и воспитательное значение литературы ясно для всех.<br /> В этой книге я рассказал пока лишь то немногое, что успел рассказать.<br /> Но если мне хотя бы в малой доле удалось передать читателю представление о прекрасной сущности писательского труда, то я буду считать, что выполнил свой долг перед литературой.
В сотне-другой километров к востоку от Москвы расположен удивительный озерно-речной лесной край — Мещёрская сторона. Вот об этом чудесном месте и ведет свой рассказ Константин Паустовский: об удивительных мшарах — торфяных болотах, о многочисленных и очень разных озерах, полных самой разнообразной рыбы, о вырытых еще во времена Александра II и давно заброшенных каналах, о светлых сосновых борах, о людях, живущих в этом крае и о многом-многом другом….
Катерина Петровна живёт одна в старом доме. Старость берёт своё и женщина болеет всё чаще. Её единственная дочь Настя работает секретарём в Ленинграде. Настя давно собирается съездить к матери, но у неё так много работы...
Катерина Петровна живёт одна в старом доме. Старость берёт своё и женщина болеет всё чаще. Её единственная дочь Настя работает секретарём в Ленинграде. Настя давно собирается съездить к матери, но у неё так много работы...
Каждая власть, что после февраля 17-го приходила в Одессу, обещала новую жизнь, лучше и чище предыдущей, но на деле в городе становилось все хуже и хуже… Закрывались театры и магазины, останавливались заводы и электростанция, в одесских кухнях забывали о мясе и масле… Озверение, борьба за жизнь, нетерпимость приводили не только к гибели тысяч людей, но и к обесцениванию таких базовых понятий как гуманизм, честь, культура. Банальный «человек с ружьем» вершил суд истории и карал за убеждения и происхождение, за прошлую карьеру и исчезнувшие богатства, за национальность и родственные связи…
Во второй половине 1922 года судьба забросила Паустовского на самый юг наше родины — сначала в Сухум, а затем и вовсе в Батум. Советская власть здесь как бы уже и была, но больше формально. Автору посчастливилось наблюдать как стала изменяться жизнь в этом дальнем уголке нашей страны, когда на смену старым правилам и обычаям постепенно начали приходить новые, более справедливые и человечные.
Четвёртая «повесть о жизни» рассказывает об одесском периоде жизни Паустовского, тяжелом времени сразу после окончания гражданской войны, когда в молодой советской республике ещё царили голод, разруха, непонимание простых людей, как же жить дальше (конец 1920 — начало 1922 годов).
В далеком детстве ты рисовал себе сказочный мир, с улыбками, добрым отношением. Но почему то жизнь играет совсем другими красками. Получится ли детской фантазии стать реальностью, сможешь ли ты стать счастливым и сделать счастливыми других?<br /> <br /> Обложка П. К. Столяренко
Известная повесть К. Паустовского не только о любви к природе, но и о том, как ее, природу, надо сохранить. Главные герои повести — лесники.
Таинственный рассказ о девочке Роуз и Белом Медведе завораживает и увлекает филигранным сюжетом, отточенным стилем, великолепными аллегориями, напряженным действием, которое не отпускает от первой до последней страницы.<br /> <br /> Чтобы уберечь дочь от скитаний и бед, родители Роуз скрывают тайну ее рождения. Но пришел день и ради спасения семьи Рoyз все-таки уходит в снежную пустыню. Так началась прекрасная история о верности, любви и дружбе.
Вот так и живём. Крутимся в жизненных водоворотах . Думаем, спорим, сомневаемся... А жизнь льется... Сперва тоненьким ручейком, потом речкой бурлящей, а потом... Потом нас поглощает море-океан и мы все чаще начинаем смотреть на Небо. И снова... Думаем, спорим, сомневаемся... Вот так и живём...
В новую книгу всемирно известного французского прозаика Паскаля Лене вошли романы «Прощальный ужин», «Анаис» и «Последняя любовь Казановы». И хотя первые два посвящены современности, а «Последняя любовь Казановы», давший название настоящей книге, – концу XVIII века, эпохе, взбаламученной революциями и войнами, все три произведения объединяют сильные страсти героев, их любовные терзания и яркая, незабываемая эротика.<br /> <br /> "Память подсказывает мне, что тогда была весна. Каждую весну у меня за окном в створке ставня устраивала себе гнездо одна шумная воробьиная пара. По утрам я просыпался очень рано – то ли от их непрестанного чириканья, то ли оттого, что комната внезапно озарялась ярким утренним светом, поскольку мои маленькие квартиранты на протяжении трех месяцев заставляли меня держать жалюзи открытыми.<br /> <br /> Я любил, сидя за своим рабочим столом, наблюдать за их деловитой суетой. Мне всегда казалось, что..."
«Мост в Терабитию» рассказывает нам об истинной и искренней дружбе между двумя детьми. О том, как в жизнь обычного ребенка Джесса, из обычной и небогатой семьи неожиданно ворвалась необычная девчонка Лесли, о том, как они вместе стали покорять эту жизнь, дополняя и помогая друг другу, о том, как они стали правителями волшебной страны Терабитии...
Дом старика, как корабль, плывет на мутных волнах житейского моря, он наполнен одиночеством, снами и воспоминаниями. Луч памяти постаревшего хозяина высвечивает яркие эпизоды прошлого, играет таинственными витражами опустелого храма некогда живой, но постепенно мертвеющей души. Слабеющий луч яростно мечется в поисках главного смысла прожитой жизни. Постепенно перед тихой и смиренной душой открывается причастность к чему-то неизмеримо большему, чем то, что было когда-то «я», и, принимая в себя мир, старик приникает к общему потоку умиротворяющего благодатного света…
Роман известного писателя Федора Ивановича Панферова (1896—1960) "Бруски" — первое в советской литературе многоплановое произведение о коллективизации, где созданы яркие образы представителей новой деревни и сопротивляющегося мира собственников. В первой и второй книгах рассказывается об одной из начальных попыток коллективного ведения хозяйства, о становлении коммуны "Бруски". Третья и четвертая книги романа продолжают рассказ об успехах и неудачах в организации коммуны "Бруски", вместе с тем показано участие героев произведения в большом индустриальном строительстве. Описание их характеров — это прежде всего исполненная драматизма поэма о людях-тружениках, покорно несущих или мучительно избывающих в себе страшную власть собственности, власть земли.
Сказка о самом заветном желании мальчика пожелавшего что бы его мать жила вечно, не смотря ни на что.
